Ещё со школьной скамьи всем нам известно выражение «Москва — третий Рим». Рождение учения о Третьем Риме описывали и описывают в монографиях, обзорах и научно-популярной литературе как фундаментальный перелом в самосознании русского народа.
С вами Благовестник. Сегодня мы поговорим о том, откуда взялось учение «Москва — Третий Рим» на самом деле.
Часть 1.
После падения Византии единственным в мире независимым православным государством осталась Русь. Осознание этого факта на фоне объединения русских земель вокруг Москвы и свержения ордынского ига, а также только что произошедшего решительного отвержения Флорентийской унии привело к тому, что на Руси положение Московских государей в православном мире стали рассматривать как ту роль, какую раньше играли византийские императоры. Ещё более усилилось такое понимание призвания великих князей Московских после брака Ивана III и Софьи Палеолог.
Брак Ивана III и Софьи Палеолог как бы закреплял статус великого князя Московского в качестве теперь уже официального преемника светской и духовной власти императора. У него и его потомков появилось династическое право претендовать на наследие Константинополя. Это право впоследствии подтвердилось и внешним признанием. Так, например, правительство Венеции вскоре после свадьбы Ивана III и Софьи Палеолог в своём послании великому князю заявило, что отныне русский государь является полноправным наследником Византии. Позднее магистр Тевтонского Ордена склонял сына Ивана III — Василия III — вступить в коалицию против турок, чтобы отвоевать Константинополь, напоминая московскому государю, что Константинополь — его законная вотчина.
Но вернёмся к Ивану III. После «стояния на Угре» и бескровной победы над Золотой Ордой, великий князь Московский принял титул «самодержца».
Именно он, Иван III, стал использовать в качестве герба своей страны теперь уже всем нам известного палеологовского двуглавого орла, считая, что имеет на это право после брака с Софьей Палеолог. Кроме того, Иван III и его сын Василий III начинают именовать себя «царями», хотя на тот период времени это был ещё неофициальный титул. Ранее таким титулом обладали только византийский император и ордынский хан. Но Иван III, считая себя наследником византийских императоров, стал употреблять царский титул, подчеркивая тем самым свою верховную власть над всей Русью. Внук и тезка Ивана III– Иван IV Грозный — уже официально венчался на царство по чину византийских императоров, царский титул был признан за ним и его преемниками Константинопольским и другими восточными патриархами, а затем и мировыми державами.
В Русской Церкви происходящие в государственно-политической жизни страны перемены встретили с большим энтузиазмом. Ивана III стали сравнивать с Константином Великим, который в IV веке сделал христианство официальной религией в Римской империи.
На Руси стало почти всеобщим убеждение в том, что Русь возвысилась по воле Божией, потому что сохранила верность православию, и тем самым стала преемницей Византии, погибшей после того, как она отступила от православной веры, заключив унию с католическим Римом.
К концу XV века это казалось на Руси уже настолько неоспоримой истиной, что даже безбожник Зосима Брадатый, происками еретиков ставший митрополитом всея Руси, отдал дань этой идее (хотя, очевидно, что сделал это неискренне). Тем не менее, именно из его уст в произведении «Извещение о Пасхалии на осьмую тысячу лет» в 1492 году впервые прозвучало сравнение Москвы с древним Римом и Константинополем как её духовными прообразами.
И вот так наконец под пером старца Филофея, инока Псковского Спасо-Елеазарова монастыря, эта идея приняла свои законченные очертания, и появилась знаменитая формула «Москва — Третий Рим», которая окончательно укрепила представление о Москве как новом центре православного мира.
Старей Филофей в своих произведениях, отражавших идею Москвы как Третьего Рима, основывался на переосмыслении слов библейского пророка Даниила об истории, как смене одного «царства» другим. Филофей интерпретировал всю историю христианства как историю трёх «Римов».
Итак, первый «Рим» — тот, который был центром Римской империи, принявшей христианство. Но он утратил своё достоинство, отступив от православия. Второй «Рим» — Константинополь, ставший преемником Рима древнего как столица православной Византийской империи. Но и он в итоге отступил от истины, а потому пал и был завоеван турками. И уже третий «Рим» — это Москва, центр нового православного царства, как раз созидавшегося в то самое время.
Поскольку первые два «Рима» в своё время были православными империями, но потом пали, Московская Русь представала в умах русских людей той поры как последнее и вечное царство — новый центр и основа всего православного мира. Тем самым создание централизованного московского государства вводилось во всемирно-исторический контекст и обретало сотериологический аспект, так как ставилось в связь с задачей спасения всего человечества.
Старец Филофей представил чёткую концепцию исторической преемственности царств, которая во многом восходит к библейским образам. В этом контексте можно вспомнить и пророчества Даниила о царствах и о том, что мировая история закончится Вторым пришествием и наступлением всеобщего Царства Мессии.
Важно подчеркнуть, что слова старца Филофея — не какая-то умозрительная теория или идеологическая концепция. Это настоящее пророчество — предсказание о судьбах последнего православного царства на земле.
Политической программой слова прозорливого псковского подвижника стали уже после того, как они были осмыслены в Москве, где великие князья взяли их на вооружение, чтобы продвигать нужный им внутренний и внешний политические курсы.
В последующие годы идея старца Филофея продолжала развиваться на Руси, но иногда преобразовывалась весьма причудливым образом. Так, например, в XVI веке появилось несколько произведений политического и идеологического характера, которые базировались на этой концепции. Например, «Сказание о великих князьях Владимирских», которое представляло вымышленную генеалогию русских князей, связывая её с римским императором Августом.
Другим похожим произведением была «Повесть о белом клобуке», которая рассказывала столь же вымышленную историю о переносе высшей иерархической власти вместе с её символом — белым клобуком — из «ветхого» Рима на Русь. Сочинение это появилось в Новгороде, где некоторые архиереи носили белый клобук, но потом было воспринято и переработано в Москве, где митрополиты всея Руси также стали носить клобук белого цвета.
Часть 2.
Учение о Москве, как о Третьем Риме, остро переживалось и развивалось в российском государстве вплоть до XVII века. А при Иване Грозном идеи, выраженные старцем Филофеем, легли в основу важных перемен в государственной и церковной жизни.
В 1547 году, как уже было сказано, Иван Грозный стал первым русским правителем, который венчался на царство по византийскому чину. Принятие великим князем Московским царского титула имело огромное значение как для развития русской государственности, так и для формирования взаимоотношений между светской властью и Церковью.
Иван Грозный осознавал себя прямым потомком византийской императорской династии через свою бабушку, Софью Палеолог. Свою власть он во многом понимал теократически, считая своё царское служение сакральным и богоданным, на чём и основывал своё требование послушания, обращённое к подданным. Власть царя Иван Грозный считал непосредственным проявлением божественной воли, и любое противление монарху было в его глазах равнозначно роптанию на Бога. Правда, в конечном счете, забыв о том, что он и сам в ответе перед Богом за свои деяния, царь Иван превратил своё так блистательно начинавшееся царствование в кровавую тиранию.
Идеи старца Филофея продолжали жить и развиваться в сознании русских людей очень долго. Особое значение они имели в конце XVI века, когда Русская Православная Церковь получила статус Патриархата. Отметим, что это стало продолжением византийской теократической логики: где есть царь, там должен быть и патриарх. Став царством, Москва неизбежно должна была стать и Патриаршим престолом.
Поставление первого московского патриарха совершил патриарх Константинопольский Иеремия II, а другие Восточные патриархи позднее соборно подтвердили решение о присвоении Московской кафедре патриаршего статуса. Примечательно, что в грамоте о поставлении первого русского патриарха святого Иова были использованы слова о Москве как Третьем Риме и содержалась отсылка к 28-му правилу Четвертого Вселенского Собора, которое закрепляло первенствующий статус Константинопольской кафедры как пребывающей в «граде царя».
Эта идея продолжала жить в сознании русского народа и в дальнейшем. Она во многом сформировала ход русской истории в XVII веке и определяла роль русских царей в христианском мире. Удивительным образом теория «Москва — Третий Рим» также отразилась в трагедии старообрядческого раскола. Но это уже совсем другая история, о которой мы подробнее расскажем в одном из следующих выпусков.
Заключение
Сегодня, когда Россия находится в трудных и политических, и экономических обстоятельствах, интерес к идее Москвы — Третьего Рима снова возрос. Эта тема тесно связана с эсхатологическим аспектом, что вполне логично. Ведь формула «Москва — Третий Рим» касается отнюдь не имперской идеологии. Третий Рим — это, прежде всего, духовный центр православного мира. Русь стала им ещё после падения Византии и, судя по всему, продолжает им оставаться.
Если мы посмотрим на высказанные Филофеем мысли через призму всей последующей русской истории вплоть до последних лет, то становится ясно, что последующие события полностью подтверждают его пророчество. Последним православным императором в мире стал Николай II. После его гибели и разрушения Российской империи никакого другого православного царства — нового Рима — не возникло.
Если мы говорим о Москве — Третьем Риме как мировом центре православной духовности, то можно сказать, что он не был полностью разрушен даже в тяжелые годы ХХ века. Несмотря на все богоборческие гонения советского времени, православие в России не угасло. Напротив! По сей день духовная жизнь в России возрождается и ширится, и Москва, святыни которой были разорены и унижены в безбожные годы, вновь стала центром притяжения для всего православного мира.
С вами был Благовестник.
